Alexander Ilichev_https://ru.pinterest.com/pin/390194755202338393/
Под настроение....
Отрывок из новеллы "Он войска свои покинул...",
которая должна войти в Сборник "Индейское лето",
что выйдет (я надеюсь!) в 2018 году.
В начале января Сотниковы традиционно устраивали большой праздник, отмечая сразу Новый год и два дня рождения: Глеба и Антона, которые родились рядышком: Глеб – пятого января, а Антон – шестого, поэтому торжество обычно намечали на седьмое, приурочивая к Рождеству, чтобы никому не было обидно. Праздником, как всегда, занималась Лера, а Глеб привычно ужасался количеству гостей:
– А Иваненко ты зачем пригласила?!
– Ну как же! Он всегда работает в Приемной комиссии!
Глеб только поморщился: Антону в этом году предстояло поступать в институт, и Лера, зная, что отец палец о палец не ударит ради продвижения сына, уже предпринимала рекогносцировки в заданном направлении – конечно, Антон должен был учиться именно там, где преподает отец, хотя никаких особенных педагогических талантов у мальчика не наблюдалось. Антон уговорил и Сашу – она сама подумывала о том же, тем более что Пединститут находился в двух шагах от ее дома, но колебалась между филфаком и истфаком.
– Не забудь про Сашу! – сказал Глеб жене, и Лера удивленно подняла брови:
– С какой стати мы должны ее приглашать?
– Вообще-то она девушка нашего сына, – разозлился Глеб. – Как мы можем ее не позвать?!
– Ой, да ладно! У него этих девушек еще вагон будет! Или что? Они уже переспали?!
У Глеба даже виски заломило от ненависти:
– Саша не из тех девушек, что сразу прыгают в постель к парню, – отрезал он.
Лера только фыркнула, но Саша все-таки была приглашена. Она пришла не с пустыми руками: Антон с Глебом получили в подарок по затейливо связанному шарфу, а Лёле с Лерой достались необыкновенной красоты узорные варежки, над которыми Лёля тут же восторженно разахалась, уверяя, что не видела ничего подобного даже в художественных салонах. Саша только скромно улыбнулась, а Антон потом рассказал отцу, что Саша с Тамарой Васильевной как раз и работают для одного из таких салонов:
– Только ты маме не говори! А то она какую-нибудь гадость ляпнет!
Сын, похоже, тоже был не в восторге от материнского снобизма.
Глеб с удовольствием наблюдал за Сашей, которая вела себя очень просто и естественно, а когда Лёля попросила ее спеть, не стала ломаться, а сразу согласилась:
– Хорошо, только без гитары мне будет трудно!
Но гитара тут же нашлась – Антон заблаговременно достал ее с антресолей. Гитара была старинная, принадлежала еще отцу Мих Ника, и Саша с почтением взяла ее в руки. Настроила и задумалась: что же выбрать? Глеб посмотрел на выразительное Сашино лицо и вдруг понял: он знает, что Саша будет петь!
И точно – Саша чуть улыбнулась и запела:
Я понапрасну ждал
Тебя в тот вечер, дорогая.
С тех пор узнал я, что чужая
Ты для меня.
Хотелось счастье
Мне с тобой найти,
Но, очевидно,
Нам не по пути.
Голос Саши был словно старше ее самой, и пела она чуть отстраненно, как бы показывая романс, а не растворяясь в нем:
Мне бесконечно жаль
Своих несбывшихся мечтаний,
И только боль воспоминаний
Гнетет меня…
«Какая боль воспоминаний может быть у этого ребенка? – думал Глеб, любуясь Сашей. – А ведь как проникновенно поет!»
– Браво! – с некоторым удивлением в голосе воскликнула Лера. – Браво!
– Сашенька, вы чудо! – поддержала ее Лёля.
Саша засмеялась:
– Спасибо!
– Еще спойте! Пожалуйста! – загомонили гости, и Саша взяла новый аккорд.
Она пела романс за романсом – Глеб слушал, время от времени закрывая глаза, и тогда голос Саши действовал сильнее, омывал его душу теплым светом, проникая в такие глубины, о которых он и сам не подозревал. Его все сильнее и сильнее охватывало ощущение полной нереальности происходящего – казалось, что есть только он и Саша, только ее голос, ее хрупкость, нежность, чистота и страсть…
...
Прошло более двадцати лет, и внучка Глеба Сандра разыскивает Сашу, чтобы рассказать о любви своего уже покойного деда. А Саша назвала своего сына Глебом...
...
Саша выложила фотографии на стол:
– Вот моя защита, а это застолье. А здесь мы вдвоем с Глебом Алексеевичем…
– Каким красавцем был твой дед! – воскликнул Глеб, который раньше не видел снимков. – Сколько ему здесь?
– Около шестидесяти, – тихо сказала Саша. – Да, он был красив. Изысканная внешность. Постаревший князь Болконский. Но никакой аристократии у него в роду не наблюдалось – крестьяне, ремесленники.
– А я деда таким и не застала! – вздохнула Сандра. – Когда я родилась, он уже совсем поседел.
– Твой дед был удивительным человеком! Я очень его любила. Но воспринимала как отца. Между нами почти сорок лет разницы…
– Тридцать пять, я подсчитала! – сказала Сандра.
– Студенты его побаивались: строгий, серьезный! Но со мной он всегда был так нежен! А я не понимала, в чем дело...
– Ой, еще же тетрадка! Это я деду подарила, надеялась, что запишет вашу историю. Он целый год что-то там писал, а потом оказалось – ничего нет! Все листы выдрал, представляете? Только одна запись есть, в конце!
Саша взяла тетрадь, прочла написанное, закрыла глаза и, вздохнув, произнесла наизусть:
Мне бесконечно жаль
Своих несбывшихся мечтаний,
И только боль воспоминаний…
– Да, я тогда это пела, – печально сказала Саша, а Сандра, переглянувшись с Глебом, быстро затараторила:
– А еще одну песню дед никак вспомнить не мог, все расстраивался! Какие-то обрывки текста запомнил, что-то про войска…
– Про войска? – задумалась Саша. – Что же это могло быть…
– Я нашла! Только мотив не знаю. Надо было сразу у папы спросить, а я не догадалась. Это на стихи Цветаевой. Помните: «У тебя дворцы – палаты, у него леса – пустыни, у тебя войска – солдаты, у него – пески морские»?
– А-а, ну конечно: «Был он всадником завидным, милым гостем, царским сыном, да глаза мои увидел – и войска свои покинул»! И что, папа это помнит?!
– Ну да. Мы с дедом пытались мотив подобрать, не знаю, правильно ли.
– Да мотив-то я сама придумала! У тебя свой будет, и хорошо...
David Kassan_https://ru.pinterest.com/pin/390194755194600584/
Иван Шмелёв "Мне бесконечно жаль":