Ушла от нас Минна Ямпольская... sosna
Еще позавчера она писала в ФБ...
Не могу смириться, не верю. Плачу.
Минна... Старый друг, пусть и виртуальный...
Прекрасная поэтесса, замечательный человек, красивая женщина. Светлая память.
Повторю то, что недавно писала про сборник стихов Минны - уже тогда я знала, что дело плохо, но надеялась на чудо. Чуда не случилось. Но Минна успела это прочитать и порадоваться.
«Небо алмазное, глупости разные»
Я не знаю, как писать про стихи.
Если только стихами?
Но я так не умею.
Попробую – уж как получится.
Для начала процитирую автора, который признается, что пишет, «вслушиваясь в себя и постигая возникновение звука. Именно звук был самым важным для меня, таким он и остался – стихи или звучат, или нет, другого критерия я не знаю. Смысл – да, несомненно и обязательно, но только звук создает тот самый раструб, огромную гудящую воронку, в которую ты влетаешь и вибрируешь в резонанс. Как в музыке. Это может быть больно, это может быть пленительно, может вызывать восторг или счастье – звук властвует тобою». И еще: «Мои стихи всегда начинаются с неясных вибраций, с какого-то внезапного напряжения или беспокойства – как будто кто-то вспомнил обо мне и вот-вот позвонит…»
Это мне знакомо! И я, когда еще писала стихи, точно так же улавливала эту неясную вибрацию, но – увы! – я давно уже перестала «ждать звонка». Впрочем, и с прозой дело обстоит примерно так же: сначала я вижу картинку, потом пытаюсь ее описать, вслушиваясь в ритм и мелодию будущего текста. Но я отвлеклась.
Очень трудно читать много стихов одного автора подряд – пожалуй, только Пушкин это выдерживает. Стихотворение – штучный товар. Но, когда прочтешь подборку стихотворений или сборник, лучше слышишь голос поэта и понимаешь, какие именно неясные вибрации уловил он из глубин собственного Космоса.
Поэзия Минны Ямпольской звучит трагично и прекрасно:
«Души ушедших на запад взойдут на востоке…»
«В белой сорочке иль в черном плаще, с чашей в руках иль на брачной постели…»
«Закрой глаза – здесь не на что смотреть…»
Поэзия Минны Ямпольской болит. Ее Музу хочется утешить. Она, как Русалочка из сказки Андерсена, всю жизнь идет босиком по острым осколкам.
Маленькая девочка, доверчивый ребенок,
Прыгает на одной ножке и радуется –
Вот завтра наступит лето и все как-нибудь уладится.
Прапрапрапрабабка девочки,
Одинокая грустная старуха,
Проживающая на той же территории того же тела,
Так хотела бы поверить девочке, так хотела,
Но ей нечем, ей просто нечем,
у нее не осталось ничего, кроме
памяти, которая убивает и никого не лечит,
а тут еще эта девочка про лето лепечет,
что вот завтра настанет лето и обязательно станет легче,
и хочется одернуть ее по привычке
и хмыкнуть – с чего бы это?
Но жалко – пусть порадуется ребенок.
Поэтому мне так трудно было читать этот сборник стихов: все во мне сопротивлялось стихам Минны, не пускало их в душу, которая и так слишком часто плачет. Но моя «девочка» все-таки сильнее той «одинокой грустной старухи», которой я, собственно, и являюсь. Девочка знает, что лето наступит – и я ей верю. Девочка знает, что смерти нет – и я ей верю. Девочка знает, что жизнь, какой бы она ни была, – счастье. И я ей верю. Как иногда пытается верить и «старуха» Минны:
***
По храмам и базарным площадям,
По улочкам мощеным, по харчевням,
По лонам материнским и дочерним,
По розовым рассветным небесам –
Благая весть. Мы все еще в начале,
Нас море бирюзовое качает,
И волны нежно ластятся к причалам,
и жить не страшно. Даже по ночам.
***
Была хоть счастлива? Была.
Я выбираю только это:
Проявленные кадры света,
Засвеченные кадры зла.
Услуга сверху – дар забвенья,
Так просто, как дыханье, пенье,
в стихе любимая строка,
пусть остается только это –
проявленные кадры света,
и не иначе, только это:
засвеченные кадры зла.
После прочтения сборника сложился образ автора: женщина, стоящая на ветру. Она держит в руках маленькую свечку любви и нежности, оберегая пламя от ветра. Но это пламя – неугасимо. И я хочу пожелать Минне – Чуда. Пусть оно случится. Потому что иначе – несправедливо.
Руки вскинуты вверх.
Ожидание чуда
длится дольше, чем жизнь.
Буду я иль не буду –
это то, что неважно уже.
Задержись в этой позе
на очередном рубеже –
в ожидании чуда
последний отчаянный жест,
и имеющий уши
услышит движение ветра
между вскинутых рук.
Нет вопросов,
лишь гулкое эхо ответа
в ожидании чуда
которое дольше, чем жизнь...