Путь Дракона. 11
Глава восьмая, в которой герои пытаются выбраться из Дождевой долины и узнают историю Аиччи
Девушки-стражницы повели парочку вдоль горы, подталкивая копьями. Приблизившись к водопаду, они затолкали Йана и Мэй под мощные струи ледяной воды, а когда вся грязь с них смылась, повели дальше. Йан и Мэй тряслись от холода, но все-таки поглядывали по сторонам: слева виднелись поля рафьи, справа тянулся склон горы, обработанный так, что представлял собой ступенчатый ряд террас. Над каждой ступенью тянулся длинный навес и виднелись входы в жилые пещеры.
Процессия поднялась на самый верхний ярус, и парочка предстала перед величественной пожилой женщиной, сидевшей на возвышении. В отличие от коротко стриженых девушек, едва прикрытых какими-то лоскутками и многочисленными бусами из ракушек и игл дикобраза, старуха была одета в длинное вышитое платье, а ее распущенные и перехваченные по лбу лентой седые волосы спускались ниже пояса.
– Великая Мать, мы привели их! – доложила одна из девушек, поклонившись.
– Подведите.
Йана и Мэй подтолкнули, они покорно шагнули вперед. Старуха поднялась и, опираясь на руку одной из девушек, подошла к парочке и внимательно вгляделась. На Йана она бросила один взгляд и тут же отвернулась, а вот Мэй разглядывала пристально. Все белые пряди Мэй были хорошо видны: черную краску, которую она не забывала наносить на бровь и ресницы, смыло ливнем.
– Поднесите факел поближе, – велела старуха, и другая девушка подошла с факелом. – Интересно. Разные глаза, надо же! Да еще белые пряди… И почему твое лицо кажется мне знакомым? Ну-ка…
Старуха взяла Мэй за плечо, притянула к себе и обнюхала ее лицо и волосы.
– Нет, не понять. Одной водой пахнет. Ладно, пусть обсохнет, тогда разберемся. Говори, зачем вы здесь?
Мэй оглянулась на Йана – тот открыл было рот, но старуха махнула на него рукой:
– Муруйме, твое дело – помалкивать.
– Почему это он должен молчать? – возмутилась Мэй. – Он главный!
Старуха расхохоталась:
– Муруйме? Главный? Не смеши меня, девушка. Говори.
Мэй пожала плечами и выдала старухе легенду о данном некогда обете – искупаться в водах Бурного пролива, чтобы боги дали им с мужем ребенка. Старуха иронически хмыкнула:
– Какая чушь! А к нам вы зачем явились?
– Мы не нарочно! Мы заблудились!
– Ладно. Аиччи! – позвала старуха, и в пещеру вошла молодая женщина с длинными волосами и в более закрытом одеянии, чем стражницы с копьями.
– Дочь, отведи их в дальнюю пещеру. А потом будем думать, что с ними делать.
Аиччи кивнула. В сопровождении стражниц парочка прошла под навесом до дальней пещеры, вход в которую закрывала прочная деревянная дверь с засовом. Аиччи зажгла факелы на стенах и огонь в очаге, потом вышла и вернулась с ворохом одежды, а шедшие за ней стражницы несли миски с едой и кувшин с питьем.
– Переоденьтесь, – велела Аиччи. – Поешьте. До утра с вами ничего не случится. Но не вздумайте сбежать.
И ушла, закрыв дверь. «Сбежать! – думал Йан, стягивая с себя мокрое тряпье. – Поди тут сбеги! Дверь на засове, окон нет, только отверстие в потолке для вытяжки дыма, но туда не протиснуться, да и не достать…»
Он обернулся к Мэй – голенькая, она стояла к нему спиной, и Йан, наконец, увидел ее знак потомка Первой Стражи: вдоль всего позвоночника тянулось изображение дракона, очень изящное. Йан тут же отвернулся.
Надев принесенную одежду – простые штаны и рубахи, парочка накинулась на еду, не разбирая, что именно они едят. В кувшине оказалось подогретое вино – очень кстати. Потом они осмотрели пещеру. Кроме стола с табуретами, там были еще широкие нары с матрасом, набитым соломой и двумя шкурами, а за одним из уступов обнаружилось отхожее место, прикрытое занавеской.
Присев на нары, Йан проверил свой пояс: как ни странно, он не сильно намок и содержимое было цело.
– Это кожа морского зверя, – сказала Мэй. – Она не боится воды.
– Ясно. Что, влипли мы с тобой?
– И не говори!
– Ладно, будем надеяться на лучшее.
Йан старался утешить Мэй, но сам не слишком верил в удачу: возможно, Мэй еще повезет, а уж ему вряд ли удастся выбраться живым из этой передряги. Умения их заблокированы… Конечно, и он сам, и Мэй могут хорошо драться и так, но что-то подсказывало Йану: справиться с местными девушками не просто – все они были мускулистые и каждая на голову выше Йана.
– Здоровые какие девицы, да? – обратился он к Мэй.
– Ага, дылды! Но красивые.
– Не заметил, – сказал Йан, покосившись на Мэй.
– А эта Аиччи очень печальная! Интересно, почему?
Йан только вздохнул: и своих печалей хватает, чтобы еще чужие разбирать. Несмотря на обуревавшую их тревогу, спали Йан и Мэй как убитые – похоже, в вино были добавлены сонные травы.
Поутру Мэй повели к старухе. Вернувшись, Мэй забилась в уголок и долго не отвечала на расспросы Йана.
– Что там с тобой делали? Скажи, милая?
– Да ничего особенного, – наконец тихо ответила Мэй. – Эта противная старуха обнюхала меня всю и поняла, что я – потомок их племени. Вспомнила деда Чиибу, сказала: «То-то мне твои глаза показались знакомыми».
– И что решила?
Мэй тяжко вздохнула:
– Решила оставить меня в племени.
– А что со мной?
– Не знаю…
И Мэй заплакала, прижавшись к Йану.
– Зато я знаю, – тихо сказала незаметно вошедшая Аиччи. – Тебя убьют. Завтра утром. Но я вам помогу. Сбежим вместе сегодня ночью.
– Почему ты вдруг решила нам помочь?! – воскликнула Мэй.
– Если все пройдет удачно, я вам расскажу.
– А как мы это сделаем? Ты проведешь нас через долину? – спросил Йан.
– Нет.
Аиччи села на нары рядом с парочкой и заговорила еще тише:
– Нам придется спуститься со скал. На одном уступе стоят две лебедки с корзинами. Так мы спускаем кочевникам травы и талисманы, а они передают нам дичь и шкуры. Вороты лебедок я хорошо смазала, скрипеть они не будут. Но есть одна проблема.
– Какая?
– Нас трое. За один раз можно спустить нас с девушкой. Но кто спустит тебя, муруйме?
Йан задумался потом спросил.
– А насколько там высоко?
– 12 кимай.
– А кимай – это сколько?
Аиччи показала руками, Йан прикинул и кивнул:
– Нормально. Нужна будет крепкая веревка двойной длины. Найдется такая?
– Найду.
– Хорошо. Я спущусь по скале сам – с помощью веревки.
– Ладно. Ждите ночи. Я за вами приду.
Она ушла. Мэй и Йан с надеждой посмотрели друг на друга – а вдруг, и правда, удастся сбежать?! Аиччи пришла в полночь. Она дала Йану и Мэй по заплечному мешку и кинжалу, а Йану еще лук со стрелами и веревку, – только тогда парочка поверила, что Аиччи действительно им помогает. Она тоже была вооружена луком и недлинным копьем.
– Пошли, – сказала Аиччи. – Не шумите.
Троица осторожно прошла дальше по уступу, потом Аиччи повела их наверх. Наконец они оказались на вершине скалы около лебедок. Аиччи сгрузила в большую корзину все мешки, посадила Мэй и залезла сама:
– Опускай потихоньку!
– А корзина выдержит?
– Выдержит. Девушка маленькая, мало весит. Давай.
И Йан принялся вертеть рукоятку лебедки. Корзина медленно поплыла вниз. Удостоверившись, что девушки благополучно добрались до земли, Йан поднял корзину наверх, перекинул через опоры лебедки веревку, связал ее концы и скинул вниз. Вспомнив навыки лазанья по Стене, он начал спускаться, держась за оба конца веревки и отталкиваясь ногами от скалы. Спустившись, он развязал узел и стянул веревку. Девушки уже бежали к нему.
– У нас получилось! – закричала Мэй, но Аиччи ее одернула:
– Тихо.
Потом обернулась к Йану:
– А ты молодец, муруйме.
– Как поступим теперь? – спросил Йан. – Дождемся утра и пойдем в степь?
– Нет. Пойдем прямо сейчас. Утром нас могут увидеть со скал. Как раз к утру мы дойдем до холмов и укроемся за ними. Пойдем по тропе кочевников, так что держитесь ближе ко мне.
– Волки тут водятся?
– Водятся. Так что будьте настороже.
До холмов троица добралась благополучно. Аиччи выбрала подходящее место среди кустов, и они остановились передохнуть, решив дежурить по очереди. Костер разводить не стали, перекусили вяленым мясом и сочными фруктами, что припасла Аиччи.
После полудня решили отправиться дальше. Йан сказал:
– Аиччи, ты обещала нам поведать свою историю. Может, расскажешь по пути?
– Хорошо. Я – младшая дочь Великой Матери, главы племени. Младшая и любимая…
Тут Аиччи горько усмехнулась.
– В нужное время меня отправили на брачный ритуал с Богом Дождя. Когда стало понятно, что я зачала, меня оставили в тайной пещере до родов. Но… У меня родился мальчик…
Голос Аиччи дрогнул:
– Мой мальчик… Я дала ему имя Чиару…
Аиччи замолчала, справляясь с подступившими слезами. Потом продолжила:
– Мальчики рождаются очень редко. По правилам, мать и ребенка сразу удаляют из племени: спускают вниз, и кочевники их забирают. Что происходит с матерью и ребенком дальше, никто не знает, кроме Великой Матери. Но я же была ее любимой дочерью! Поэтому Мать решила, что удалит одного младенца, а меня оставит. Я умоляла, валялась у нее в ногах, рыдала, просила оправить и меня вместе с ним! Но Мать была непреклонна. Она только позволила мне выкормить сына, и я прожила в тайной пещере полтора года. А потом как-то проснулась – ребенка нет. У меня началась горячка, но Мать меня выходила. С тех пор прошло десять лет. Не было дня, чтобы я не думала о своем мальчике, не было ночи, чтобы я не пролила о нем слез! Дважды я пыталась сбежать через долину, но меня ловили. И вот появились вы. Я сразу поняла, что это мой шанс. Теперь мне надо попасть к кочевникам, узнать, как мой сын. Что будет со мной дальше, мне безразлично.
Путники долго шли молча. Мэй тихонько плакала, Йан вздыхал. Потом он решился и задал вопрос, который давно его занимал:
– Скажи, Аиччи, а как происходит ритуал с Богом Дождя? Если это не тайна, конечно.
– Да, тайна. Но какая теперь разница? Правда, я и рассказать-то ничего не могу, потому что не помню. Меня привели в особенное место – маленькая ровная площадка среди гор. Напоили отваром специальных трав. Я вышла и встала в центр площадки. Неизвестно откуда зазвучала негромкая музыка и постепенно пошел дождь. Он делался все сильней и сильней, я танцевала под ароматными струями воды… Дождь шел и внутри меня… Я сама стала дождем… Вот и все, что осталось в памяти. Это было жутко и прекрасно, сладко и больно одновременно. Блаженство и мука. А как это делаете вы?
– Мы?! – Йан покраснел и покосился на Мэй, которая тоже порозовела.
– Я тебе расскажу, – сказала Мэй, взяла Аиччи под руку и велела Йану. – А ты иди вперед и не подслушивай, а то мне будет стыдно.
Йан послушно убыстрил шаг, хотя его разбирало любопытство. Он удивлялся: надо же, и это Мэй знает? Неужели девочек обучают такому в Высшей Школе? Или наставница Вийла провела с ней специальное занятие перед свадьбой? Сам он хорошо представлял, что и как надо делать: вся их семья жила в одном помещении башни, так что еще ребенком он наблюдал ночные забавы отца и матери. Правда, с трудом представлял, как они будут заниматься этим с Мэй. Но раз она знает теорию…
Конечно, Йан невольно прислушивался, о чем шепчутся сзади девушки, но не разбирал ни слова, только слышал их хихиканье и удивленные возгласы Аиччи. Догнав его, Мэй с Аиччи еще долго посмеивались, бросая на Йана лукавые взгляды, а он из последних сил старался сохранять невозмутимость и не краснеть, хотя про себя чертыхался: «Что же наговорила Аиччи эта проклятая девчонка?»
Двое суток троица шла по степи без особенных приключений, охотясь по дороге на куропаток, одну из которых Мэй, поразив Аиччи, поймала голыми руками – все умения к парочке вернулись. Аиччи рассказывала им о жизни в Долине Дождей и расспрашивала, как живут в большом мире, всему удивляясь. А на третьи сутки путники проснулись, окруженные кольцом всадников.
Продолжение следует!